Киевский зоопарк утрачивает статус дома для животных
Кто вырастал на «Бэмби» и помнит величавую заставку «В мире животных», всегда с тяжелой дрожью переходит порог зоопарка.
Особенно — бесславного киевского, в котором коллекция управляющих меняется намного чаще, чем сезонные экспозиции животных.
Тоскующие гости толпятся у незначительного остекленного павильона, прильнув к его стеклам и стараясь пересмотреть жителей. Однако «банка» бессодержательна — в ней жили известные сурки-герои, легенды о которых сейчас передают друг дружке гориллы и сороки.
В своё время сурки сделали подкоп и горделиво ушли из концентрационного лагеря. Кого-то словили, другие партизанят. Рядом, в аналогичной стеклокамере — барсуки, которые почти не демонстрируются на глаза и также копают туннель выручки.
Парень сплющил рот о окно барсукового логова. «Смотрите, человечьи отпечатки!» — изумленно орет, увидев волнистую подошву техперсонала. На песке, на самом деле, — лишь следы мужских башмак и плошки с непочатым обедом.
Заделанная в стеклобетон лиса со сползающими кусочками шкуры на худых боках перетаскивает из угла в угол собственной черной конурки укрытые полусгнившие кости и печально их подгладывает. Она беспокоится, оперативно поглядывает на путников, беспокоится за собственное сокровище. Даже наиболее дубовые виновно отступают от ее тюрьмы.
Депрессия лисы через тучное окно сообщается гостям. Если вплоть приблизиться к нему, нахально отражающему ярко-красные зонтики «кока-колы», почему представляется, как будто лиса проживает в 2-ух мирах, слушаешь отвратительную застоявшуюся зловоние.
В подобных глухих стеклобетонных «парилках» воздух проветривается слабо, потому и попахивавший аромат, и ненатуральная линяние. Как сознались работники, летом при непосредственных потоках солнца в похожих камерах вполне может быть и под 45°С.
Рядом организация малых, как котята, степных лис. Одна почивает, подбросив лапы под заостренное рожица. В стальных плошках покрошенная рыба, над ней кутит шайка свежих и удовлетворенных насекомых.
На табличке — описание рациона животных в натуральной среде: «комахи (в главному сарана та коники), плазуни, птахи та яйця, гризуни (ховрахи, піщанки, байбаки), іноді соковиті фрукти». О мойве отчего-то ни слова.
Фото: Сергей Григорьев
Особый контраст между жизнью и безысходностью ощущается у вольеров с приматами. Беззаботнее семейство умных и благодушных зверьков-капуцинов в интересных кипах на маковках — государство в государстве: демократия при феодальном устройстве. У капуцинов и их соседей шатаются старые брезентовые «лианы», подвешенные еще при поза-позапрошлом начальнике Светлане Берзиной.
Бетон, железо, небогатые обнаженные ветки и безобразные рваные нары — вот и весь дизайн «дотепних та веселих» созданий. Максимализм выражается духовно старыми системами обезьянников, которым не хватает даже вспомогательных помещений.
Солнце почти не достигает до мягких серовато-коричневых шкурок. В этих условиях всем гориллам понадобилось уменьшить уровень потолка: из-за нехватки солнца у них недостаток витамина D, отвечающего за формирование костей, вследствие этого во избежание переломов гориллам сдерживают место.
Однажды павианы рождали на физическом уровне детских детей, у которых слабо развивался костяк. Обезьянок убрали из зоопарка, об их судьбе работники ничего не понимают.
По соседству с малышами-капуцинами и одиноким седобородым затворником, мартышкой Де Бразза, — несчастная горилла Тони. Как заключительный во всем мире пушистый исполин, он почивает в собственной остекленной узкой комнате, выставив на обзор большие, однако бесправные глянцевые пятки.
Так, отмахнувшись к стенке, находятся неповинные, понурые на бессрочное и теперь отчаявшиеся в силе верности. Рядом с Тони не останавливаются.
Впечатление, что жители зоопарка достаточно давно осознали, как завершится их жизнь, невзирая на череды парламентариев и госслужащих, которые для саморекламы периодически идут к ним и гарантируют изменения.
Рядом с населенными вольерами — недостроенные к Евро-2012. Зеленая строй сеть хорошо веет на ветру, оглаживая старый открытый кирпич, ржавеющий костяк стальных балок, обнаженные лестницы. Внизу, на предполагаемом 2-ом этаже — зеленые дверки-переходы в никуда. В целом, сюр, пыль и вихрь, как после отдаления оккупационных войск.
На большом стенде у зоопарковских аллей, имитирующем светлые обезьяньи семьи, пишется о перестройки вольеров для приматов и павильона для человекоподобных обезьян. Работы гарантируют завершить вскоре, через 6 лет.
0
Наименование «Остров зверей» звучит возвышенно. Представляешь особенный Мадагаскар либо интеллигентный островной зоопарк на Джерси, сделанный Джеральдом Дарреллом. Однако киевский «остров» — черный бункер, поглощающий фигуры гостей. Нивелированными тенями они прогуливаются между стеклами. Дилетантские фотоаппараты в данном бункере не в силах — может, и к самому лучшему, уж чересчур нефотогеничен ландшафт.
Вновь — шероховатый, изображающий камни, бетон, грязные тучные стекла, вольеры в бледно-бирюзовом лоснящемся кафеле, решетки; равнодушные животные, которым негде раскрыться во всей своей красе. Подцвеченный установкой полоз висит отвесно без возможности растянуться в рост. Гигантская океанская черепаха-бисса продирается между стеклом и камнями.
Отличный краснокнижный гепард залез на высочайшие нары, рядом к отверстию в потолке. Таблица у его клетки рассказывает о субтропических и небольших комбинированных лесах, высоких откосах, прибережных зарослях. У данного леопарда ничего нет, даже своего небольшого сада.
Весь полуостров с его камерами очень похож на нелегальные корпорации вивисекции, откуда хочется выкарабкаться скорее на белый от солнца воздух.
1
2
3
4
«Детский зоопарк» — наглядное пособие убогости российского аграрного хозяйства. Вместо диалоговой жизнерадостной фантастической фермы — встревоженный в нечистой клетке ёж, осоловевшие от жары козы и овцы, помёт и кизяк напрямую на дорожках. «Не стань! Обогни! Снова влез!» — слышится отовсюду.
5
6
Известные зоопарковские пруды. Денежные средства на чистку осваивали еще при Иванове, и. о. главного директора после ухода Алексея Толстоухова. Итог — снежная лужица, в которой лебеди моют кровавые лапы. Если рассматривать идеальный вариант жидкость должна губить до неподвижного бордюра, однако водоем не наполнен даже на четверть.
7
Незначительная телесная стая тех вымышленных «чилийских и красных» фламинго, в числе которых ослепительным пятнышком выходит один ярко-красный.
8
Старый фундамент несуществующего зимнего дома для птиц
9
0
1
Орикс саблерогий, та зоопарковская «прикраса степових та лісових просторів» — почти исчезнувший, убитый людьми тип антилоп. В киевском зоопарке он также медлительно убивается. Орикс смотрится нездоровым, на коже и ногах — закоснелые лысины.
На голове — один короткий, резкий, меандрический рог-сабля, 2-й — торчит больным полуживым пеньком. Орикс случайно разломал его, пролив кровью голову и испугав служащих. Эксперты полагают, что такая защита, о которую животное может развалить токосъемник, непозволительна в зоопарке.
Даже в процессе быстрой пробежке по зоопарку понятно, что в настоящее время его зоопарком в сегодняшнем осознании уж никоим образом трудно назвать. Это — приют для некомплектов и неликвида. Тюрьма позабытых краснокнижных животных, которые полжизни проводят в одиночестве без пары. Мир изысканных первобытных кошек и ворон с сороками (вот кому прекрасно, поскольку могут унестись). Зоопарк-коматозник.
Более-менее удобно тут лишь неприхотливым киевлянам и их посетителям, обиженным впечатлительностью и любовью к животным.
В известные филигранные ворота все проходят налегке. Зоопарк учтиво предложит не только лишь «бабе — цветы, детям — мороженое», но также и окорок из баранины-свинины-телятины, куриные бургеры McFoxy, вафельные рожки «Рудь» с холодными многоцветными шапками, блины напрямую с жару, «салатики». Полным-полно маленьких ларечников с бутербродами, мини-аттракционами, шариками, игрушками. Большинство, по всей видимости, действует незаконно, без надлежащих соглашений и справок. Один из «лавочников» сознался, что его компаньон «просто дал за вход» 15 миллионов грн.
2
3
4
5
Едва ли так что управлению зоопарка удастся уменьшить нарастающие долги. По договорным договоренностям текущий главный директор Е. Кирилюк не должен допускать рост просроченных задолженностей. Однако зоопарк все равно чинит управленческие здания «топов» за десятки тысяч грн, главный директор берет телохранителя и, живя далеко за мегаполисом, ежедневно ездит на работу и с работы с автолюбителем. Долги развиваются, а уязвленные поставщики выигрывают суды.
6
7
Организация «Будком ПО», которая в 2011 году обрела заказ на обновление слоновника ценой под 800 млн. гривен., желает от зоопарка 195 млн.
Гостям, разумеется, неинтересен бубнёж о предназначении и азиатских обещаниях Киевского зоопарка («формирование коллекций, хранение и воспроизводство необычных и пропадающих животных Алой книжки Украины и интернациональных Ярко-красных списков, выполнение научно-исследовательских работ, обеспечение цивилизованного отдыха гостей, храня хорошие критерии нахождения животных»).
Вследствие этого далеко не повсюду стоят справочные таблички, а очень многие вольеры в жаркие часы посещений пустуют. Части животных экспозиции не видно вообще — взрослые приобретают билеты за 25 гривен. себе, за 15 — детям и родственникам-инвалидам ВОВ и идут мимо пустопорожних вольеров.
Весь дьявольски горячий июль носухи просидели в бетонированном подземелье при пустейшем летнем вольере, а неповторимые державные журавли — в черной паркой деревянной избе с плачевной имитацией бассейна. Хата с ее мокрой средой абсолютно не подходит для нахождения птиц, в натуральных условиях предпочитающих родственность жидкости: из-за грибка птицы приобретают легочные заболевания. Пингвины также были убиты всем поголовьем в такой избушке. Лишь на днях журавлей передвинули в «журавлиную балку», но также и она не адаптирована для птиц с необрезанными крыльями: оттуда улетали за границы зоопарка сероватые журавли.
8
9
У столетнего киевского зоопарка, с стыдом брошенного из Азиатской организации зоопарков и бассейнов (EAZA) из-за нарушений в содержании и неисполнения обещаний, до сегодняшнего дня нет солидного плана формирования коллекций. Как раз такой план должен приказывать основные траты расчета: вместо монтажа кабинета — монтаж вольера, вместо аттракциона — покупка пары для грустящего краснокнижного бобыля. В зоопарке годами проживают дорогие животные-одиночки либо пары, неадаптированные к репродукции: хорек-перевязка, дивный кот, обезьянка Де Бразза, темные грифы, златокудрый сип.
Киевский зоопарк — участник интернациональной научно-производственной платформы ЕАРАЗА по сбережению и размножению дрофиных птиц. Однако у самца и самки дроф целиком отсутствует их птичье либидо: они не принимают друг дружку как компаньонов. Как правило при таких раскладах подключают экспертов, однако возня с оплодотворением и работа с потомством тут никому незачем.
Зоопарковские тигры также, вероятно, не произведут «официальное» потомство. Генетический тест когда-то продемонстрировал, что женская особь и бабник принадлежат к различным подвидам: факт требует интернационального доказательства, и тогда установят, включат ли тигров киевского зоопарка в платформу разведения.
Киевский зоопарк — формальный азиатский наблюдатель разведения уссурийских белогрудых кабанов. Однако картина с животными вообще и слонами например так запущена, что зоопарк никоим образом невозможно представить престижем в данном вопросе. Уссурийские белогрудые слоны, похоже, родные родные, и их потомство не будет авторитетно для европейского грубого общества. Серовато-коричневые слоны Овладевший и Настя, пожертвованные зоопарку Омельченко, вообще незнакомого возникновения и не могут представить внимания для разведения.
Раскрученный слон Светильник до сегодняшнего дня еще целиком не оплачен зоопарком. При этом ни о каком формальном потомстве, поиске самки и места для нее также не может быть речи: по слоновьим меркам Светильник, прежде всего, еще небольшое дитя, а во-вторых — гибрид, помесь индусского и суматранского, вследствие этого исключен из интернациональной книжки разведения.
Бронзово отблескивающие зубр и семейство львов, застывшие у ворот зоопарка, утрачивают собственное величье рядом с ослепительными зонтиками купцов. У входа — обнаженная стенка «опекунов и друзей» с лысинами вместо снимков и имен. Бдительная таблица зазывает: «Мавпи — дотепні та веселі», «Копитні — прикраса степових та лісових просторів», «Цей чарівний світ богів». Через дня два-три очень многие выходят из данного «чарующего» мира также безразлично, как и вошли.
Однако все же в любой сотне выходных гостей обнаружится десяток сорванных, озабоченных, застыженных лиц.
0